|
«Будда наставлял, что со временем для того, чтобы пробудить в людях интерес к его учениям, нужно будет рассказать им о местах, связанных с основными событиями в его жизни.»  Приглашаем в наш тур по Северной Индии |
Лама Еше. Советы монахам и монахиням. Вторая беседа
 Лама Еше, ген Джампа Вангду и Зина Рачевски с первыми западными монахами, получившими посвящение в Дхарамсале, Индия, в 1970 году. Фото: www.lamayeshe.com. Так или иначе, нам повезло. Мы прилагаем всевозможные усилия для того, чтобы жить согласно правилам Винаи, установленным Владыкой Буддой. Прожить так даже один день или месяц ― большое счастье и огромная польза. В наши дни мир стремительно приходит в упадок, погружается в болото загрязненности, агрессии и борьбы за ресурсы, что приводит людей в состояние колоссального беспокойства. Хотя мы стали монахами и монахинями, мы не можем игнорировать происходящее в мире. Газеты и журналы напичканы информацией такого рода. Даже находясь здесь, высоко в горах, мы не можем не ощущать этих негативных вибраций. Поэтому у нас есть основания гордиться своим монашеством. Мы должны гордиться, а не думать: «Я монах – от меня никакого толку, я так одинок», «Я монахиня ― от меня никакого толку, я так одинока». Вместо подобных мыслей лучше начитывать мантры и гордиться тем, что вы избрали монашеский путь. Я очень доволен тем, как прошел наш праздник Дхармы. Когда видишь, что в XX-м веке в западных странах жизнь большинства людей сводится к поиску чувственных удовольствий, то просто невероятно, что свыше сотни западных монахов и монахинь смогли принять участие в мероприятии такого рода. Помните, в Бодхгае Его Святейшество Линг Ринпоче сказал нам, что хотя туристы приезжают сюда уже много лет, наше собрание имеет историческое значение: никогда прежде западные люди не приезжали сюда все вместе, чтобы посвятить свою жизнь буддийской практике. Поэтому нам очень, очень повезло. Вы должны испытывать великое счастье. Даже один день, прожитый в чистоте, согласно правилам Винаи ― это большая редкость. Меня радует то, что вы на это способны. Как и для чего был создан Международный институт Махаяны? Я бы хотел рассказать немного об истории Международного института Махаяны (МИМ). Некоторые сомневались в избранном мною названии ― «Международный институт Махаяны». Оно им не нравилось. Но мне было все равно! Меня не интересует, нравится кому-то это название или нет ― все это игра двойственного ума. Если нет объекта ненависти, то нет и желания. Но я выбрал такое название, потому что эти слова заключают в себе определенный смысл. Члены нашей Сангхи собрались со всех уголков мира, поэтому наша организация ― поистине международная; буддийское направление, которое мы практикуем, ― Махаяна; и, поскольку мы являемся образовательной организацией, я назвал ее институтом: «Международным институтом Махаяны». Для чего было основывать институт? Почему наши монахи и монахини из разных стран мира не могут просто напросто подняться в горы и жить, как Миларепа? Зачем нам организация? Возьмем к примеру нынешний праздник Дхармы. Сколько людей потребовалось для того, чтобы провести это мероприятие? Не будь у нас не организации, как вообще мог бы состояться Праздник просветленного опыта? Таков мой ответ. Даже два человека, живущих вместе, нуждаются в организации своей жизни. Мы ― не исключение. Некоторые хиппи отрицают организации ― это глупо; у них нет правильного понимания. Они не могут организовать даже свои собственные жизни и ужетем более сделать что-то, что бы принесло счастье многим. Итак, почему я создал институт? Потому что понимал, что, согласно правилам Винаи, я несу ответственность [за Сангху]. Члены нашей Сангхи начали изучение Дхармы с ламрима, это привело их к пониманию природы самсары, преимущества отречения и наиболее эффективных способов практики. Собственный опыт породил в них горячее желание стать монахом или монахиней. Поэтому я ответил им: «Да!». Знаете, мне легко сказать: «Да!». Я могу дать посвящение любому человеку в любой день, зачитать слова церемонии посвящения: бла, бла, бла. Однако, когда посвящаешь в монахи, то эта работа не ограничивается одним днем. Владыка Будда сказал: вы должны заботиться о своей Сангхе. Но что это значит ― заботиться о Сангхе? Я всего лишь глупый монах из гималайского региона, у которого нет ни опыта жизни в миру, ни административных навыков. Мне даже не довелось быть управляющим в монастыре Сера ― я был всего лишь простым монахом. В мои обязанности входило: учиться, служить своему учителю, готовить ему еду. Когда я размышлял о том, что нужно сделать, то понял, что очень непросто взять на себя ответственность за почти целую сотню монахов и монахинь. Поэтому я пришел к заключению: если я бы я объединил членов Сангхи в организацию, то ее члены могли бы помогать друг другу. Мы нуждаемся в безопасности. Мы, как говорят тибетцы, ― «белые вороны». Тибетцы считают, что западные люди не могут быть монахами и монахинями, это так же невозможно, как встретить белую ворону. Так что в обществе мы в некотором смысле ― изгои. Наши розовые лица свидетельствуют о том, что мы не из тибетского сообщества, а наше отречение делает нас изгоями в западном мире. Они думают, что мы ― Харе Кришна. Я не отношусь плохо к кришнаитам, но люди смотрят на нас с опаской, потому что считают нас последователями Кришны. Вот почему я чувствую, что нам нужно оградить себя, создав в их умах новую категорию и оперируя внутри этой новой реальности. Вот почему лет восемь назад я основал эту организацию. С тех пор ежегодно в нашей общине появлялось от пяти до десяти новых монахов и монахинь. Мы изначально учредили организацию в Катманду, в Копане, и на мой взгляд, монахи и монахини, которые остались там, достигли значительных успехов. Они изучали ламрим, определенные ритуалы. Но спустя какое-то время правительство изменило визовые правила, и жизнь в Непале стала обходиться монахам и монахиням чересчур дорого. Тогда я подумал: «Ну что ж, не велика беда! Они родились на Западе, а не в Непале. Было бы глупо полагать, что они проведут в Непале, стране третьего мира, всю свою жизнь. Все же они отреклись от комфортной жизни, и это очень ценно». Я глубоко размышлял о том, что делать дальше. Потребовалось много времени на создание Наланды, нашего первого западного монастыря. Было нелегко. На западе ваша жизнь зависит от доллара. Без денег вы не можете купить землю. К счастью, один преданный ученик преподнес нам недвижимость в Лаворе. Поэтому, в конце концов, у нас появилось место, где мы можем вести монашеский образ жизни и заботиться друг о друге. Мы действительно в этом нуждаемся. В какой-то степени мы отреклись от комфорта, но все же у нас все еще есть проблемы: мы все еще не устранили три яда. Мы ― не будды и не архаты. Мы должны помогать друг другу справляться с эмоциями. Миряне тут нам не помогут. Если монах плачет, то мирянам его не понять: «Он же отрекся от самсары, почему же он плачет?». Но другие монахи и монахини способны его понять, утешить и приободрить: «Не плачь. Да, сегодня на небе тучи, но завтра оно прояснится». Существует много различий между мирянами и теми, кто принял монашество. Разнятся их образ жизни и мысли, на них ― разная ответственность. Но до сих пор лишь горстка старших монахов и монахинь, стремящихся сохранить единство нашей общины, брали на себя заботу о пропитании, одежде, крове, организации транспорта между Непалом и Индией, ретритов, помещений для учебных занятий. Новые монахи и монахини и представить себе не могут, в каких трудных условиях мы работали. Об этом не понаслышке знают старшие монахи. Мы сделали все возможное, у нас за плечами долгий путь. В какой-то момент среди нас оказалось так много тех, у кого не было средств к существованию, что наша Сангха оказалась на грани исчезновения. Но, все же, мы старались заботиться друг о друге. Те, у кого были деньги, делились ими с другими членами Сангхи. Было радостно видеть это. Но сейчас мы разбросаны по всему свету, у нас нет собственного дома, так что нам трудно делиться своими и без того ограниченными ресурсами. Надеюсь, что и в дальнейшем, когда монастырь Наланда будет твердо стоять на ногах, сохранится традиция делиться с другими и помогать друг другу. Моих сил недостаточно для организации всего процесса. Я вижу, что надо сделать, но не могу взять нитку с иголкой и сшить всем вам монашеские одежды, не могу выполнять все повседневные задачи. Вы должны быть достаточно организованными, чтобы помогать друг другу. Это необходимо. Монахи и монахини нуждаются в образовании. Как мы можем предложить им хорошее образование, если нам не хватает организованности. Сами видите, это трудно. Такова вкратце изложенная история нашего становления. Что значит ― быть монахом или монахиней? Давайте сначала обсудим, как подготовиться к монашескому посвящению и что это значит ― быть монахом или монахиней. Когда западные люди заявляют о своем желании принять монашество, к этому нельзя относиться легкомысленно. Нельзя сразу же давать им посвящение. Мы научились многому за прошедшие восемь лет. Во-первых, если родители по-прежнему остаются вашими опекунами, или у вас с ними близкие отношения, то следует получить у них разрешение на принятие монашества. Они должны быть рады вашему решению. Это важно, у нас есть определенный опыт в этом вопросе. Некоторые получали посвящение без разрешения родителей, чем вызывали отрицательную реакцию с их стороны. А вы знаете, что негативный ум, эго, всегда любит приводить разумные доводы: «Моя мама никогда по-настоящему не одобряла то, что я стал монахом, поэтому ради нее я сниму монашеские одежды». Я говорю это по опыту, так как мне доводилось это наблюдать. Я отвечаю: «Что ж, хорошо». Я не настолько глуп. Если вы действительно хотите сохранить монашество, кого волнует, что думает об этом ваша самсарическая мать? Она так же неразумна, полна неведения, желания, ненависти. Кого волнует ее мнение? Владыка Будда говорил: если вам не достает силы, если вы слабы, разрешение родителей необходимо, но если вы полностью убеждены в том, что делаете, тогда вам не требуется никакого разрешения. Наши родители так же глупы, как и мы. Мы называем свою родину «гнездом самсары». И это правда. Взять меня, например. Когда я жил в Тибете, обо мне заботился мой дядя. Ваши родители добры. Но обеспечивать вас пропитанием, одеждой, деньгами, беспокоиться о вашей репутации, руководствуясь самсарической мотивацией, недостаточно. Прошу прощения, если я кого-то обидел. Так что, если вы достаточно сильны, то вам не нужно разрешение родителей. Будда Шакьямуни ―прекрасный тому пример. Кто разрешил ему покинуть дом, оставить свое царство? Никто. У Будды были сотни цепляющихся за него жен ― они бы ни за что не разрешили ему стать отшельником. Многие западные люди стремятся принять монашество под влиянием следующих мыслей: «Я ненавижу общество, ненавижу образ жизни своих родителей. Другой альтернативы нет, мне придется уйти в монахи. Похоже, что монахом быть куда легче. Так что я лучше приму обеты». Это неправильно. Владыка Будда говорил, что нельзя становиться монахом или монахиней из желания упростить свою жизнь, ведь монашествующему не нужно заботиться о пропитании и одежде, беспокоиться о муже или жене. Не в этом смысл пратимокши. «Прати» означает индивидуальный, личный, «мокша» ― освобождение, или нирвана. То есть принимающий обеты должен осознать свое положение в самсаре и разочароваться в нем, а не во внешних объектах, составляющих человеческое общество. Если это понимание действительно глубоко тронуло ваше сердце, и вы принимаете монашество по этой причине, то посвящение в монахи станет знаком истинного отречения. Если вы становитесь монахом или монахиней, руководствуясь неверной мотивацией, вы никогда не достигнете прогресса. Правильная мотивация ― это самое важное. Зачем вы приняли монашество? Замечательно, что вы ушли в монахи в достаточно зрелом возрасте, когда человек способен самостоятельно принимать решения. Западные люди становятся монахами и монахинями, когда им уже за двадцать, и это гораздо лучше обычая, бытующего у нас, тибетцев. Я был всего-навсего глупым шестилетним ребенком, когда решил стать монахом. Я был несведущ и упустил много радостей жизни! Вы все знакомы с миром чувственных удовольствий, у вас было немало личных отношений, и вы пережили почти все, что может предложить мирская жизнь. Но однажды вы подошли к той черте, где вы сказали себе: «Я хочу жить спокойно, а не пребывать в вечных конфликтах с другими и причинять им боль». На самом деле такой путь к монашеству гораздо лучше, он больше отвечает Дхарме. Тибетский же подход зачастую предопределен культурными традициями. Конечно, в тибетской культуре есть и положительные, и отрицательные стороны. Не могу сказать, что в тибетской культуре все хорошо. Она в равной степени потакает развитию самсарического, эгоистичного ума. Поэтому наш наставник, дарующий обеты: лама, геше, йог, йогиня и т.д., должны удостовериться, что мы принимаем обеты с правильной мотивацией в сердце. Иногда люди движимы невротическими, эмоциональными порывами: «В ламриме говорится, что отречение ― лучший способ практиковать! Так начнем же! Хочу быть, как Миларепа!» Такое часто случается в Тибете. Подобный подход весьма распространен, многие из нас думали так. Некоторые монахи из монастырских университетов, услышав от высокого ламы учение по ламриму с рассказами о том, каким невероятным существом был Миларепа, или как лама Цонкапа отрекся от мира, бросают учебу и убегают в горы в поисках аскетической жизни. Естественно, спустя несколько дней, большинство из них возвращается назад! Они действовали под влиянием эмоционального порыва. Также и западные люди приходят в восхищение: «Стану монахом, стану монахиней ― отличная мысль!» Но быть монахом или монахиней ― не просто отличная мысль! Жизнь монаха или монахини довольно тяжела. Миряне должны сострадать нам! Это так! Тибетцы-миряне сострадают Сангхе или, по крайней мере, сострадали ей прежде ― не уверен, что они и теперь питают те же чувства. Похоже, в наши дни они махнули рукой на монахов и монахинь. Как бы то ни было, руководствоваться одним лишь эмоциональным порывом неверно. Пратимокша ― это монашество, принятое вследствие отречения. Отречение означает, что вам хватило силы осознать, что вам не нужны никакие, пусть даже самые изысканные, удовольствия мира. Если что-то, совершенно несовместимое с поведением Сангхи, кажется вам привлекательным, то, будьте уверены, ваша монашеская жизнь будет нелегкой. Если же вы ясно видите положение всех существ в самсаре, то подлинное отречение придет к вам без труда. Поэтому перед посвящением в монахи вы должны получить полные, подробные объяснения о природы самсары, об освобождении и о том, что самом деле значит отречение. Ваш внутренний настрой определяет многое ― очень многое. Как только в нем найдется место отречению, все ваши предубеждения уйдут сами собой. С психологической точки зрения крайне важно не иметь ожиданий. Иногда я прошу желающих уйти в монахи повременить пару лет. Думаю, это правильно. Поживите какое-то время монашеской жизнью, и тогда мы примем решение о даровании вам обетов. Меня критиковали за подобные советы, но что делать? Уверен, сначала стоит попробовать пожить монашеской жизнью без тяжкого бремени обетов. Некоторые так и поступили и спустя два года не утратили желания принять монашество. Фантастика! В этом есть смысл. Я советовал отречься от мирской жизни, надеть монашеские одеяния и жить в Сангхе. В Тибете мы называем это «ньям-пар нам-сум», т.е. вести монашескую жизнь, слушать советы настоятеля и вести себя нравственно, а не как придется ― не так, как миряне. Вот три условия. Все просто: мы соблюдаем эти три условия. Вы живете так какое-то время, пока не придете к уверенности в том, что именно так вы хотите прожить остаток своих дней. Затем вы принимаете тридцать шесть обетов монаха-послушника. Это более щадящий способ хорошенько понять, что значит ― быть монахом. На вас никто не давит, вам нечего терять, в этом подходе достаточно гибкости. Думаю, нам стоит его придерживаться. Подводя итог, скажем: не стоит торопиться с монашеством. Перевод Дели Лиджи-Гаряевой Продолжение следует... savetibet.ru Смотрите также:Лама Еше. Советы монахам и монахиням. Первая беседа 01/01/1970 |
15.06.2011
|
Shakyamuni.ru Культурное наследие буддизма shakya@yandex.ru |
 |
